«Практик медитации — лучший член общества»

Интервью с философом, писателем, наставником Марией Николаевой. Как востоковед, она специализируется на восточных учениях самореализации, более 15 лет жила и работала в 40 странах мира. Автор 20 научных статей и 40 популярных книг по духовным практикам.

— Расскажите пожалуйста про свой путь в медитации. Мы знаем, что у вас огромный практический опыт — вы практиковали в разных монастырях, в буддийской, индуистской традиции, даосской. Что вас побуждало постоянно двигаться от традиции к традиции? В какой-то момент вы понимали, что вы взяли всё, что вам нужно и хотели идти дальше? 

Дело в том, что я профессиональный философ, поэтому моя принципиальная позиция изначально состояла в том, что в области работы с сознанием я выступаю как исследователь, а не последователь какой-либо традиции. Моим первым пособием по медитации была «Наука логики» Гегеля, где требовалось созерцать «чистое бытие», «чистое ничто» и т.д.

В 1996 году, когда я впервые вылетела в Индию, я получила диплом бакалавра философии за работу по метафизике Аристотеля, а позже пошла учиться на кафедру индологии. Как специалист в философских системах Востока, я заинтересована в практических методах их создания, а это дает медитация.

Конечно, 12 лет жизни и работы в 10-ти странах Востока — богатый опыт, помогающий разбираться в тонкостях медитации. Я рассматриваю широкий спектр медитативных техник, которыми овладела, как инструментарий, где каждая используется по назначению. Что же касается личной самореализации, это запредельно любым традициям.

— Есть ли принципиальное различие между медитацией в традиции буддизма и индуизма?

Да, конечно, иначе не было бы различия между буддизмом и индуизмом. Здесь можно выделить технические и исторические расхождения. Как известно, Будда сначала порвал с брахманизмом, фактически выйдя из традиции индуизма, но как отшельник он практиковал йогу, а она тоже развивалась в индуизме. Но по достижении определенных результатов, его уже не удовлетворяли аскетические практики, и он нашел «свой путь» в такой медитации, где йогическое самадхи с ведантическим единством не считаются окончательным достижением. 

Саматха (на пали) — лишь предварительная практика перед випассаной, или видением реальности, как она есть, а именно пустотности всего сущего, достигающей абсолютной пустоты в Нирване. Более того, сами по себе индуизм и буддизм не однородны, и дальше мы можем сравнивать более узкие направления. И лишь в религиозном плане позже возникли синтетические течения индо-буддизма. 

— Медитация как практика пришла из восточных религиозных традиций. Насколько можно отрывать ее от религии и использовать вне контекста духовного пути?

Медитация уже была «оторвана» от религии в самих восточных традициях, если под ней с позиций религиоведения мы подразумеваем определенную веру в бога, предполагающую ритуалы, проводимые посредниками — жрецами. Наглядно процесс «интериоризации богообщения» при переходе от вед к веданте описывал Мирча Элиаде в связи с развитием йоги. Это сложная внутренняя практика, требующая специального обучения, которое было доступно в основном отшельникам. Вот почему медитацией не занимались народные массы, которые по-прежнему продолжали совершать внешние ритуалы в храмах. 

И наоборот, ранний буддизм, который принято считать философией, а не религией (ведь там исходно была лишь медитативная практика), позже пошел по пути обожествления самого Будды и превращения в народную религию, иначе численность последователей стремилась бы к нулю. 

Человека верующего не устроят безличные Единство или Пустота, а духовные люди часто настаивают на своей не-религиозности, отказываясь от ритуалов. В таком понимании медитация и есть самая что ни на есть духовная практика.

— Слово медитация стало настолько обыденным, что многие даже не понимают до конца, что это значит. Медитация стала “товаром”, который стараются продать. От блогеров можно услышать, что они сами “пишут” медитации.  Насколько вообще эффективны современные светские медитации? 

Всегда нужно просто договориться о терминах, что мы будем понимать под «медитацией». Ведь никакой «медитации» (латинское слово) на Востоке исходно не было, так стали переводить другие понятия — дхьяна, випассана, дао и пр.

Современные люди — наследники тех мыслителей Запада, которые придумали медитации (католические, картезианские и пр.), и никто не вправе им запретить создавать «светские» медитации.

Причем, не выйдет огульно оценить сразу все психотехники, они ведь тоже сильно дифференцированы. Есть хорошо разработанные системы, вроде деконцентрации, но гораздо чаще встречаются мистификации или развлекательный контент. 

Это совершенно нормальный процесс, если мы вспомним, допустим, бурный VI век до н.э., когда в Индии происходило формирование главных философских школ и зарождались новые религии (буддизм, джайнизм и пр.). Нам известны только те системы, которые выдержали проверку временем и доказали свою эффективность, а ведь тогда было множество учителей, которые канули в небытие, хотя при жизни имели учеников и неплохо «зарабатывали» (принимали богатые дары). Пена осядет! 

— Ваше мнение о современной системе медитации майндфулнес?

По сути, это популяризация випассаны, что одновременно и плохо, и хорошо. Плохо, ибо предпочтительнее заниматься випассаной в чистом виде, а хорошо, поскольку таким образом больше западных людей обучаются психотехнике. 

— Медитация 5-10 минут в день — будет ли это иметь какой-то эффект? Это нормально для начального этапа? Сколько действительно нужно уделять времени медитации ежедневно?

Эффективность будет зависеть ведь не только от длительности медитации, но и от множества других факторов: выбранная техника, исходное состояние, связь с наставником, качество сосредоточения. Конечно, это очень мало, но лучше делать хоть что-то, чем вообще ничего не делать. Иначе получаются такие «американские горки» у любителей ретритов, которые гордо высиживают молча по 10 дней, а все остальное время живут и действуют бессознательно… Здесь постоянство и последовательность гораздо важнее экстремальных опытов. 

Вообще, «вся жизнь — садхана», и медитация как практика тоже стремится к 24/7, не случайно в буддийских монастырях обучают медитации на повседневной деятельности, чтобы вообще любые процессы превратить в отслеживание состояний сознания. Начинающий должен с чего-то начать, пусть 5-10 минут! 

— Сейчас очень много людей преподают медитацию. Как среди них найти себе учителя по медитации? Критерии отбора.

Как говорил один из моих наставников, важно найти не самый лучший метод медитации, а тот, который будет работать конкретно для вас. Точно так же, важно найти не лучшего учителя, а именно «своего». Ведь ученик заведомо не обладает ни знаниями, ни способностями для определения уровня учителя, а те критерии, которые он реально может применить, сводятся к его собственным склонностям. 

Во-первых, «нечто фонит» — чувствуется состояние, в котором хочется находится, и оно возникает рядом с учителем. Во-вторых, кармическая связь — априорное взаимопонимание, психологическое принятие. В-третьих, понятная речь — наставления выполнимы и не кажутся абракадаброй с широким спектром трактовок. 

Рассчитывать на реализованного просветленного учителя действительно не приходится, сейчас ищущий имеет дело зачастую с более продвинутыми адептами с некими достижениями. «Только святой может узнать святого», — остается полагаться на авторитет и репутацию, и каждый ученик достоин своего учителя! Никаких гарантий, кроме признания в традиции, нет.

— Некоторые боятся медитировать, потому что представляют, что нужно будет сидеть в лотосе, определенно дышать и т.п. Можно ли делать медитацию лежа, сидя в кресле и т.п.  Не теряет ли в этом случае она свою эффективность?

Правильно боятся, поскольку медитация — очень опасное занятие! Не случайно во многих ретритных центрах требуют подписать документ, что у практикующего нет никаких серьезных психических и физических ограничений. Ведь восточные техники медитации — это всегда тренинговый формат, который предполагает серьезные нагрузки как на тело, так и на психику. 

Практикующий в процессе медитации выходит за пределы нормы, обретая такие способности, каких нет у обычных людей. Речь не про левитацию с телепортацией, а про расширение сознания, развитие концентрации и пр. Например, буддийские монахи без микроскопов «рассмотрели» строение атомов! 

Вообще, медитация приводит к просветлению, а это совсем не шутка для традиций Востока. Трудно найти западного человека, готового к подобным испытаниям и достижениям. Вот почему сейчас психологи активно разрабатывают подготовительные и даже терапевтические форматы медитативных практик. Там ставится задача не превзойти норму, а хотя бы вернуться к норме из состояний стресса, депрессии и т.п. Для подобных целей соответствующие версии могут быть эффективны, а уж техники на расслабление точно можно и нужно делать лежа, как полагается.

— Многие опасаются, что начав медитировать потеряют связь с социумом. Насколько действительно велик этот риск или это очередной миф о медитации?

Такой риск существует при неправильном построении практики, если человек принимает временный тренинг в уединении за тотальный образ жизни. Режим переключения внимания работает в обе стороны, и любой мастер медитации адекватно меняет свои состояния по необходимости. Ведь даже Будда после достижения нирваны вышел к людям и внятно поделился своим опытом. 

Я задавала вопрос настоятельнице дзен-монастыря во Вьетнаме, где проходила ретрит вместе с монахинями, не стали ли они социально неадекватными или неприспособленными к жизни. Та отвечала, что они-то обладают гораздо лучшими способностями, чтобы справиться с любой ситуацией, и приводила примеры реальных «отлучек на побывку» в семьи (есть такой обычай раз в год). Монастырь — не уединение, а жесткий социум в плане постоянного пребывания и труда в коллективе. 

Практик медитации — лучший член общества: пунктуален, обязателен, эмоционально стабилен, сознателен в каждом своем поступке. А затворничество — лишь временный этап отработки для ускорения прогресса.

— Как в медитациях работать с мантрой? Читая мантру, мы концентрируемся на самой мантре или она является дополнением к образу божества? 

Работа с мантрой обычно служит предварительной практикой для концентрации внимания, а конкретные техники могут отличаться в разных традициях или даже отдельных линиях передачи. Существует большая дифференциация мантр по их назначению, и далеко не все они связаны с божествами в принципе, хотя повтор мантры на четках — скорее религиозная практика, чем медитация. 

Так, в индуизме выделяется четыре стадии божественного звука, где произнесение мантры вслух — это самый поверхностный уровень его проявления. Далее он превращается в осмысленное повторение про себя, потом в концентрацию на смысле, и, наконец, в единение с объектом сосредоточения. В такой модели, где кончается мантра (повтор слов вслух или про себя), именно там начинается собственно медитация (длительная концентрация с итоговым единением). Но это абстракция, далеко не все восточные учителя согласны в данном вопросе.

— Сейчас существуют такие убеждения, что можно брать имя какого-то бога и превращать его в мантру. Например, на четках читают имя славянского бога Перуна или греческого Аполлона 108 раз. Будет ли такое работать? Или всё же мантра — это буддийский и и индуистский феномен и к другим традициям не имеет отношения?

Намасмарана — памятование имен божеств — древняя индуистская практика. Впервые я познакомилась с ней в 1990-е годы в ашраме Шри Сатья Саи, где продавались сборники именований для удобства, а после сделала доклад на научной конференции. Однако полноценная мантра не сводится к одному лишь имени того или иного божества, а несет более развернутый смысл. 

Вообще, взывание к богам можно встретить во многих древних религиях, поэтому нельзя сказать, что только недавно появились такие убеждения. Правда, отношения человека с богом не ограничиваются одной мантрой или повторением имени. 

Любой культ — это сложный набор моделей поведения, и сам вопрос, будет ли работать та или иная мантра, решается в соответствующем контексте. Если человек является последователем славянской или же греческой традиции, то обращение к богам для него реалистично, а если это какие-то литературные упражнения, все остается лишь игрой воображения, пребыванием в иллюзиях.

— Что вы думаете по поводу смешения практик? В пятницу человек делает буддийские практики и поклоняется Таре, в субботу идет в Каббала-центр, а во вторник у него медитация на Кали. Не является ли это профанацией, или в современном мире человек может брать то, что ему удобно и нравится, не идя в глубину?

Вот здесь вы попали в самый центр моих исследований! Данный вопрос занимал меня еще четверть века назад, благодаря чему в 2008 году (а это после 20-ти лет философии и практики) мною была разработана авторская методика «Стратегия самобытности», которая дает теоретическое обеспечение для совмещения практик, взятых из разных традиций. Решается эта задача при переходе от простого смешения практик, предполагающего поверхностный взгляд, в поиск реальных стыковок, что, наоборот, позволяет идти в глубину. 

Здесь я опираюсь на научное сравнительное религиоведение (ведь давно уже выделены основные параметры формального сходства всех мировых религий), и на конкретные исторические заимствования, которые весьма распространены на Востоке.

Состыковать восточные практики между собой не представляет особого труда, коль скоро они развивались в лоне неканонических религий, тогда как канонические религии (иудаизм, христианство, ислам) не поддаются смешению! К ним подходит только религиозная толерантность, без вольностей!

— Имея такой большой опыт в медитации, в данный момент вы выбрали для себя что-то, остановились на чем-то или используете разные техники?

Я работаю по авторской методике «Стратегия самобытности», где в моем арсенале есть практики йоги, адвайта-веданты, тантры, випассаны в буддизме тхеравады, даосизм и рейки — все это восточные традиции. Как наставник экспертов, я никого не обучаю, что именно делать, а занимаюсь формальной работой на предложенном содержании. У меня в коучинге специалисты самых разных направлений (преподаватели йоги, инструктора цигун, психологи и пр.) разрабатывают свои программы, пишут книги, создают авторские методики.

Как профессиональный философ, я не устаю повторять, что важны принципы, а не техники.

Если вы понимаете принципы саморазвития, то вы можете подбирать нужные техники или даже разрабатывать их под конкретную задачу.

А вот зацикленность на техниках — своего рода узкий профиль. Отличие примерно такое же, как между архитектором и каменщиком — один видит здание в целом и понимает конструкцию, а второй кладет камень к камню, следуя инструкции.

— Какую из ваших книг вы бы порекомендовали начинающему искателю в медитации?

Среди моих 40 книг нет ни одного пособия по медитации как таковой! Чтобы соприкоснуться с традицией в лицах, подойдет сборник «Истоки неоведанты», куда входят две мои книги о прославленных учителях Свами Вивекананде и Рамане Махарши. Практика медитации в йогической традиции рассматривается в моем научном труде «Основные школы хатха-йоги» с опорой на комментарии современных учителей к «Йога сутрам» Патанджали. Отдельные заметки на личном опыте есть в моей трилогии «Практика хатха-йоги в современной Индии», особенно в третьей части «Ученик без тела». 

Помимо книг, по практике медитации есть мои видео-курсы, ранее я проводила групповые занятия, а в последние годы только личное наставничество. Я принципиально не работаю с начинающими, это скорее «повышение квалификации», перевод эксперта на новый уровень. Медитация требует составления индивидуальной программы, вот почему я пока не вижу особой нужды записать обобщения в новой книге. 

Интервью подготовлено: Анастасия Проскурина, Александр Бондаренко

Читайте также:

«У людей в головах каша»: санскритолог Андрей Игнатьев о современном отношении к мантрам

Видеть вещи такими, какие они есть: интервью с инструктором майндфулнесс-медитации Марианной Хан